| |||
|
Вспомогательная литература прот. Николай Агафонов „Мы очень друг другу нужны“ – 60-летию Великой Победы посвящается. Мы очень друг другу нужны С гибелью Александра в душе Лизы поселилась какая-то холодная пустота, теплилась там только обида на Бога за Сашу. В церковь ходить перестала. Но всё же когда проходила мимо храма, то останавливалась и подолгу стояла в задумчивости. Храм был тем местом в их жизни, где они, по сути дела, провели последние счастливые минуты. Как-то раз, когда она стояла возле храма, у неё появилось ощущение, что её Саша сейчас там и ждёт её. Разведчик Это известие бросило в пот Серьговского. Вот оно, ради чего он сюда прибыл, и потому священником придётся пожертвовать. Разум делал последние отчаянные попытки убедить Серьговского не слушаться сердца. Серьговский вышел из бара, вновь раздираемый сомнениями. До начала сумерек у него был почти час времени. Он зашёл к себе домой. По щучьему велению Варя отошла от прилавка и пошла вдоль очереди, надеясь, что она обронила карточки, а сейчас может их найти. Пройдя два раза всю очередь, она ничего не нашла. Понурив голову и молча глотая горькие слезы, она пошла домой. Когда Варя пришла с пустыми руками, мать в тревоге спросила: – Что, дочка, опять хлеб не привезли? Возмездие Когда уже Димка перешагивал на перила соседнего балкона, нога вдруг поехала в сторону и соскользнула вниз. Он ещё держался одной рукой за поручень. Ему бы выбросить видеоплеер, чтоб освободить вторую руку, да только жалко дорогую вещь. Тут ещё откуда ни возьмись, появился чёрный кот и сказал человеческим голосом: – Не вздумай бросать видик, вещь ценная. Чаю воскресения мертвых Тот бой я на всю жизнь запомнил. Накануне того дня дождик цельные сутки как из ведра поливал. Стенки окопов склизкие стали, на дне лужи образовались. Толком не поспать: сыро, неуютно. Сижу мокрый, как зяблик, да с завистью на командирскую землянку поглядываю. Вот, думаю, туда бы попасть, хоть на пару часиков, в тепле пообсохнуть, да поспать малость. Так я мечтаю, а кругом кромешная тьма, ни звездочки на небе. А тут вдруг всё осветилось. Это фрицы стали в небо ракетами пулять. Нерушимая стена Сидим, ждём последнюю атаку. Немцы почувствовали, что у нас уже не осталось бойцов, и с новой силой в атаку поперли. Мы их подпустили поближе и дали им прикурить из пулемёта. Подзалегли они и давай по нам из пушек долбить. Мама родная, всю землю рядом перепахали снарядами, а мы, слава Богу, живы. Я во время боя оглядываюсь назад, вижу, стоит женщина с поднятыми руками. „Вот тебе на, – думаю, – что за наваждение, откуда здесь женщина, уж не мерещится ли это мне?“ Победа над смертью – Веришь ли, батюшка, на войне смерти не боялся, в лобовую атаку на фашиста шёл, а теперь боюсь умирать, что там ждёт – пустота, холодный мрак? Приблизилась эта черта ко мне, а перешагнуть её страшно, назад ещё никто не возвращался. Утешение в старости – Жить-то мне не хотелось, но и помирать теперь страшно. Маша, меня не оставляет чувство, будто мне эту бутылку кто-то в руку сунул и сказал: „Пей!“ – Господи, что ты говоришь, неужели Таня тебе уксус дала? – тоже перешла на шёпот Мария Ивановна. – Что ты, Маша, как можно так подумать! Она же мне дочка. Несчастная она у меня, жалко мне её, хотя и не могла её выходки сносить, но всё равно жалко. Тот, кто мне уксус подсунул, – не человек, он во всём чёрном. Вон он сидит, на кровати, там, в углу. Вика с Безымянки – Что, с Богом беседуете, а со мной разговаривать не желаете? Мама, спокойно отложив молитвослов, решительно повернулась к отцу: – А ты для храбрости поддал, чтобы признаться, что к этой блуднице ходишь? Так об этом уже весь сборочный цех знает, если не весь завод. Вот и иди к ней жить, а в мой дом нечего грязь носить! – и она указала на чемодан с его вещами. 
Загрузить все рассказы (архив RAR – 126 Kb) |